Продолжение серии заметок Владимира Бабкова с советами начинающим (и не очень) литературным переводчикам. Публикуется с разрешения автора.
А ПЕРЕВОДЧИК ЛИ Я?
В своем комментарии к моему предыдущему посту Наталья Мавлевич затронула чувствительную тему: а может, отказы, которые вы получаете (или получите) от издателей, обоснованны и вы действительно профнепригодны? Тогда, советуя не огорчаться и гнуть свою линию, мы оказываем вам плохую услугу — для всех будет лучше, если вы бросите перевод и пойдете на курсы художественной кройки и шитья или всерьез займетесь, например, керлингом. Я не психолог и долго рассуждать на эту тему не стану. Скажу только несколько слов, а дальше думайте сами.
1) Да, хорошим переводчиком может стать не каждый (хреновым — почти каждый). А хорошим врачом, или поваром, или космонавтом, или трубочистом (далее везде) — каждый? Ну, не выгорит так не выгорит. На переводе свет клином не сошелся, но почему бы не попробовать, если нравится?
2) Сомнения — нормальное дело. Есть переводчики хорошие и не полностью уверенные в себе, есть плохие и чрезвычайно уверенные в себе, есть плохие и неуверенные в себе, но хороших и всегда уверенных в себе я что-то не встречал. Для меня самоуверенность в нашем деле — очень плохой симптом. Сам я совершенно искренне признаюсь студентам, что гнетущее ощущение собственной тупости не покидало меня в течение как минимум первых пятнадцати лет моей переводческой карьеры, да и теперь иногда возвращается. Да, я знаю, что, скорее всего, не насажаю в очередной книге много фактических ошибок и не напишу много откровенных глупостей, но удастся ли взять верный тон и сохранить САМОЕ ГЛАВНОЕ — это всегда до конца непонятно, правда (конечно, если книга по-настоящему хорошая, а значит, необычная). Другое дело, что эта неуверенность почему-то никогда не заставляла меня задуматься о том, не пора ли мне бросить перевод и заняться чем-нибудь другим. Почему — не знаю, сам удивляюсь. Может, это гендерная ограниченность.
3) По моим наблюдениям, хорошим признаком профпригодности служит банальная грамотность. Безупречно грамотные и при этом безупречно тупые люди — большая редкость. Так что если вы делаете ОЧЕНЬ мало орфографических и пунктуационных ошибок, это уже должно обнадеживать.
4) Из тех, кого мы учим переводу, профессионалами становятся, может быть, процентов десять-пятнадцать (навскидку), но профнепригодность — лишь одна из причин этого и, скорее всего, не самая главная.
5) Лично я НИКОГДА не говорю человеку, что он не годится в переводчики, даже если так думаю. Пару раз в моей практике были удивительные случаи, когда люди вроде бы абсолютно безнадежные вдруг делали хороший перевод книги, которая почему-то оказалась им необычайно созвучна. Ну и вообще, не мое это дело — бить по рукам железной линейкой.
6) Тут самое время процитировать Льва Озерова, когда-то профессора кафедры худперевода в Литинституте (эти его слова очень любит вспоминать Анна Берсенева):
«Талантам надо помогать; бездарности пробьются сами».
7) Каждому должно быть время от времени грустно и стыдно за себя — это нормально. Но если вам и правда много лет отказывают, каждый раз пряча глаза от неловкости, тогда валяйте в керлинг.
Владимир Бабков
Владимир Бабков известен своими переводами Джона Апдайка, Томаса Вулфа, Бернарда Шоу, Джулиана Барнса, Олдоса Хаксли, Питера Акройда и других классиков англоязычной литературы. Лауреат литературных премий журнала «Иностранная литература» (1991), «Инолит» (1995) и «Единорог и Лев» (2007), кандидат на премию «Малый Букер» 2001 г. (шорт-лист). Преподает в Школе художественного перевода АЗАРТ и Литературном институте имени Горького.